Артур Нидерхоффер, из воспоминаний о своем сыне

«Вылезай! Это тебе не под силу, ты до этого не дорос, как и до рынка!»

Эти выкрики, звучащие с венгерским акцентом, обращены ко мне. Мы с дочерью Кейти боремся с волнами Атлантики, накатывающимися на берег Лонг-Айленда в Саутхэмптоне. Океан, разбуженный ураганом «Эндрю», бушевал весь тот уик-энд в августе 1992 года. Мы оборачиваемся. Перед нами наш гостеприимный хозяин - легендарный и непобедимый Джордж Сорос, тот самый король спекулянтов, который однажды сумел свалить Английский банк. На нем крохотные плавки - как и многие пожилые богатые европейцы, на отдыхе шестидесятилетний Сорос позволяет себе некоторую вольность в костюме.

Это уж слишком! Мой бывший босс, желчный миллиардер, пригласивший нас в свой загородный дом на выходные дни, кричит на меня.

«Нет,- возражаю я. - Этот способ рекомендован великим Фрэнсисом Гэлтоном: сесть лицом к воде, зарыть руки в песок, и пусть волны перекатываются через тебя». Хотя мне не выпала судьба провести детство в Саутхэмптоне, где воздух напоен ароматами, где ярко сияет солнце, а волны слишком велики для простых работяг вроде меня, выросших на Брайтон-Бич в Бруклине, я заявляю: «Я отлично знаю, что такое большие волны. Это моя экологическая ниша».

Никогда не забывая заранее обдумать пути к отступлению, я поспешно добавляю: «Как бы то ни было, добрые люди всегда могут спасти утопающего. Надо построиться в цепочку, крепко взяв друг друга за руки, а тот, кто впереди, - то есть ты, Сорос, - должен схватить меня в последний момент перед тем, как волна отхлынет».

Как бы я ни храбрился, меня пробирает дрожь. Я - спекулянт, я зарабатываю на хлеб тем, что ворочаю большими волнами. Строго говоря, мои функции в экономике заключаются в том, что я обеспечиваю равновесие спроса и предложения. Я продаю, когда цены растут, и покупаю, когда они падают. Когда цены растут и потребители стремятся скорее обменять свои деньги на товар, я беру у них деньги и даю им товар. Таким образом я сбиваю цены и препятствую возникновению дефицита. Когда же цены падают, а производителям надо получить деньги за свою продукцию, я даю им деньги и беру их товар. Таким образом, поддерживая уровень цен, я предотвращаю банкротство производителей, регулируя товарное производство. Это похоже на то, как капитан распределяет запас продовольствия в неожиданно затянувшемся рейсе.

Накатывавшиеся на берег огромные океанские волны, с которыми я боролся в тот день, были порождены, как оказалось, сильнейшим за последние двадцать лет ураганом. Хотя тогда я ничего не сказал Джорджу, было ясно, что происходит что-то необычное.

Даже в наш век высоких технологий природные катастрофы нередко вызывают потрясения на мировых рынках. Извержения вулканов, бури, землетрясения - все это воздействует на фондовые рынки и финансовые системы современного мира.

Так произошло и в тот раз. Рыночные потрясения, последовавшие за ураганом «Эндрю» спустя два дня, едва не утопили меня (Сорос был прав, когда советовал вылезать из воды!). Рухнули рынки казначейских обязательств [Казначейские обязательства - ценные бумаги, удостоверяющие внесение их держателями денежных средств в бюджет государства и дающие право на фиксированный доход в течение всего срока владения этими ценными бумагами. - Прим. ред.] и акций [Акции - ценные бумаги, удостоверяющие вложение капитала и гарантирующие получение части его прибыли в виде дивиденда. - Прим. ред. ], предположительно по причине того, что страховые компании были вынуждены выбросить на рынок большой объем облигаций, [Облигация - ценная бумага, удостоверяющая внесение ее владельцем денежных средств и подтверждающая обязательства возместить ему номинальную стоимость этой ценной бумаги в предусмотренный в ней срок, с уплатой фиксированного процента. В отличие от акций облигация не дает владельцам права голоса на собраниях акционеров. - Прим. ред.] чтобы выполнить свои обязательства по ущербам, нанесенным ураганом. Все взаимосвязано. Когда казначейские обязательства упали на 2%, на столько же упал доллар: спрос на американскую валюту со стороны иностранных инвесторов[Инвестор - юридическое или физическое лицо, вкладывающее денежные средства в какой-либо инвестиционный проект и определяющее объемы и направления вложения этих средств. - Прим. ред.] снижается при снижении цен на акции и облигации.

Я едва не пошел ко дну, пытаясь повернуть назад все эти волны, порожденные ураганом. Приблизительно в это время Сорос стал называть меня бедолагой. Он не раз говорил мне: «Виктор, не обижайся, но не пора ли тебе закрывать лавочку?»

Рыночные потрясения, связанные с погодой, были не единственной моей проблемой. «Им» удавалось переигрывать меня почти при каждом значительном колебании рынка. В первом квартале 1995 года «они» поймали меня с длинной позицией по доллару в момент, когда курс доллара по отношению к иене упал на 20%. Наоборот, у меня была короткая позиция по доллару во второй половине года, когда курс изменился в обратную сторону на те же 20% (анализ таких движений рынка я называю «анализ Ло-Баголы», в честь одного еврея из Африки, который заметил подобные закономерности в ежегодных миграциях слонов).

Один из моих друзей, прочитав ранний черновой вариант этой книги, прислал мне взволнованное письмо: «Я серьезно обеспокоен. Не вызывает сомнений, что рано или поздно ты обанкротишься. Стоит ли мне вообще рисковать деньгами на рынке фьючерсов [ Фьючерсы (фьючерсные сделки) - спекуляция на разнице в ценах в контрактах на поставку биржевого товара. - Прим. ред.] и, если уж идти на такое безрассудство, зачем мне нужен Нидерхоффер? Я понимаю, что это звучит резко, но думаю, что лучше высказать свое мнение прямо и без обиняков».

Как и большинство преуспевающих людей, занимающих прочные позиции в бизнесе и в обществе, я склонен преувеличивать свои неудачи. В первую очередь это предохраняет меня от чрезмерной самоуверенности - прямого пути к провалу в любом роде деятельности, где один неверный шаг может привести к непоправимой катастрофе. Никому и в голову не пришло научить пассажиров «непотопляемого» «Титаника» пользоваться шлюпками (чтобы всегда помнить об этой истории, перед входом во все мои офисы висит фотография этого корабля). Кроме того, в нашем обществе слишком большую роль играет чувство зависти, которое к тому же нередко бывает направлено именно на биржевых игроков, но если людям напоминать о своих неудачах, то они завидуют тебе немного меньше.

Я научился подчеркивать свои слабые места, когда играл в сквош [Сквош - упрощенный вариант игры в теннис (без сетки). - Прим. ред. ], а в этой игре я был чемпионом Северной Америки. Это внушало моим соперникам такое чувство самоуверенности, что они даже не замечали, что я не проигрывал почти ни одной игры в течение всех десяти лет, пока носил титул чемпиона США. Ничто не проходит так быстро, как успех. Но в середине 1996 года большинство рейтинговых агентств [Рейтинговое агентство - организация, определяющая рейтинг (относительную кредитоспособность заемщика или качество и надежность ценных бумаг). - Прим. ред. ] считало меня лучшим в моей области за последние три года. Тим Хорн, мой первый клиент, активами [ Активы - кассовая наличность, банковские депозиты, ценные бумаги, ссуды, недвижимость и другие материальные ценности, принадлежащие физическому или юридическому лицу. - Прим. ред.] которого я управлял, остается им уже пятнадцатый год. Его первоначальные 100 тысяч долларов вложений превратились в 6 миллионов, не считая комиссионных [Комиссионные - гонорар, получаемый агентом за работу (услуги брокера оплачиваются по шкале, устанавливаемой биржей). - Прим. ред.], - это составляет доход около 30% годовых.

Еще один из моих первых клиентов. Пол Сифрино, написал мне в июне 1995 года: «Учитывая превосходные результаты, которых Вы достигли, предлагаю рассмотреть вариант согла